ЗМІ

Любко Дереш — молодой, но очень талантливый украинский литератор, один из наиболее смелых авторов в современной украинской литературе. О современной культуре, свободе личности и поиске новой генерации украинцев — читайте в интервью «Восточному фарватеру», которое Любко Дереш дал после лекции о свободе на фестивале Запорожская книжная толока.

 

Фото: life.pravda.com.ua/

Любомир, вы достаточно молодой, но уже очень известный украинский литератор, расскажите нашим читателям, куда движется украинская культура и литература? Происходят ли сейчас серьезные изменения в этих сферах?

— Сейчас происходят очень серьезные изменения, и происходит становление нового поколения. Но оно еще окончательно не сформировано. Нужно еще несколько лет, чтобы это поколение могло себя как-то охарактеризовать, возможно, его будут называть поколения 2010-х. Оно еще само себя не очень понимает. Потому что сейчас те глубокие преобразования в обществе, которые происходят последние два года, повлекли за собой ряд книг, посвященных событиям в Украине, АТО и дальше будет еще больше.

Будет происходить больше переосмысления себя, сначала на уровне себя, как гражданина, а дальше на уровне себя, как личности, как живого существа — «Кто я для Украины и мира?!» Это будет литература какой-то новой идентичности. Мне еще пока трудно сказать, что это за новая идентичность, но это люди, которые очень хорошо разбираются в социальных сетях, которые способны намного быстрее коммуницировать. Соответственно — это литература совсем других скоростей.

Эти изменения происходят потому, что сами авторы хотят писать что-то в этом жанре или это запрос читателей?

— И то, и другое, потому что писатели, в конце концов, тоже выходят из круга читателей. Они в какой-то мере пишут то, что хотели бы прочитать сами. В этом смысле они отражают те тенденции, которые сейчас есть в обществе. Очень трудно, потому что сейчас это период морфинга, когда так же как во всех сферах, непонятно куда страна движется, и можно видеть, как негативные тенденции, так и положительные. Так же и в литературе есть разные направления. Мне хочется верить, что это будет литература нового качества и новой идентичности. Когда родится новое «я» в литературе.

Кто из современных авторов и классиков ближе всего для вас?

— Мне сложно сказать, это как спрашивать у повара, какой у него любимый овощ (смеется). Мне близок Курт Воннегут — это автор, с которым я как-то прожил много лет рядом, и он остается для меня очень созвучным. Это, например, Джон Стейнбек. Я с удивлением открыл, что мне нравится Лев Толстой. Он стал для меня открытием и одним из любимых авторов. Это тоже совсем другой вкус в литературе. Из украинских современных авторов мне нравится, как пишут Владимир Ешкилев, Тарас и Юрий Прохасько, Сергей Жадан, безусловно, Юрий Андрухович — это та любовь, которая навсегда. Юрко Издрик — остается для меня непостижимым уровнем мастерства, на который я бы только хотел подняться.

Какой вклад вы хотите внести в украинскую литературу?

— Цыплят по осени считают! Что донесу, то и мое. Можно взять много, но донести все это окажется проблемой (смеется). Вообще-то хотелось бы привнести в украинскую литературу современный, метафизический дискурс. Украинская метафизика в литературе очень традиционна. Она тяготеет корнями к украинской традиции. Среди авторов, которые тяготеют к классической метафизике украинской литературы Валерий Шевчук, Оксана Забужко, Мария Матиос. Мне интересна метафизика современной Украины. Я это исследовал в своих ранних произведениях, например, «Культ», «Намерение», «Немного тьмы». Это молодежная метафизика. Метафизика молодежного сознания, а сейчас мне хотелось бы посмотреть немного шире, как вообще Украина в какой-то такой метафизической парадигме, метафизической картине мира. Как она выглядит, кто она для мира.

Недавно вы проводили лекцию о свободе в человеческой жизни. Расскажите читателям, о чем она.

— Эта лекция касается темы собственного интереса. Тема родилась у меня из некоторых творческих поисков. Из поиска стратегий преодоления кризисных ситуаций, когда ты заходишь в творчестве в тупик и дальше не знаешь, как и куда двигаться. И дальше я перенес эту аналогию на жизнь, что в жизни бывают аналогичные сюжеты и ситуации. Наш разговор был о том, что есть между жизнью и литературой. Как жизнь влияет на нас навязывая какие-то чужие сюжеты, которые нам чужды и не приносят нам ощущение какого-то глубинного удовлетворения. И не совпадает с нашим собственным сюжетом, которым мы хотели бы прожить — свою судьбу. Я говорил о стратегии нахождения «сродного пути», как это называл Григорий Сковорода, нахождение собственного смысла, как я это называю прислушивание к голосу собственной творческой интуиции. Как по мне ещё четких рамок, чтобы все это как-то обозначить. Это была некая философская лирика, лирика метафизики становления себя.

По моему мнению, каждому необходимо начать прислушиваться больше к себе и понять, что этот голос из сердца. Голос совести ведет нас в конечном счете по той тропинке, которая позволяет даже в самой тяжелой ситуации находить правильные решения. Это определенное знание, которое есть внутри тебя. Необходимо услышать этот голос, вернуться назад, чтобы научиться находить себя. Нужен определенный внутренний покой, ощущение, что ты не зависишь от внешних обстоятельств. Человек должен решиться жить своей жизнью.

Что вы думаете о нынешней ситуации в стране? Изменилась Украина в результате достаточно серьезного толчка в виде Майдана и приведет ли это к кардинальным общественно-политическим изменениям?

— Я думаю, что уже привело. И вопрос времени, чтобы эти изменения коснулись более видимых сторон жизни, чтобы люди по-настоящему поняли, толчок этот им дал очень многое. Ведь это запустило такие процессы, как отстаивание своего интереса. Очень долгое время мы жили не свою жизнь, а жили для некоего абстрактного государства. Настало время заниматься собой, своими делами, своим интересом. И когда каждый будет уделять внимание тому, чтобы раскрыть себя, как индивидуальность, тогда суммарно будет желание помогать другому, желание служить другому, тогда в обществе будет значительно меньше страха, зависти, будет значительно легче. Я верю, что мы движемся в этом направлении и эти изменения неотвратимы.

В Украине достаточно критической массы людей, которые способны на это? Потому что патернализм у нас очень сильно проявляется в обществе и сознании людей. Есть ли достаточное количество людей, которые могут взять ответственность за свою жизнь, абстрагироваться от всех и нарабатывать собственные цели и интересы?

— Достаточно, чтобы один человек твердо верил в этот путь, и этот человек будет передавать этот пыл другим. Это расходится. Вопрос трансформации — это не вопрос массовости. Это наличие одной харизматической личности, которая дает пример своим поступком. Хотя иногда он может быть незаметен в толпе и будет казаться, что это коллегиальная инициатива. Но на самом деле всегда кто-то один решается этот импульс реализовать.

Есть ли сейчас в Украине такой человек?

— Учитывая то, что в Украине эти процессы происходят, то этот человек где-то есть. И я думаю, что он не один. В разных отраслях пришло время таких людей. Тех лидеров, которые были вчера незаметными, занимались чем-то своим. Они сейчас будут проявляться в различных сферах, в том числе, в политике, в культуре, возможно в духовной сфере. Во всех сферах общества, которые в Украине долго переживали какие-то ревизии, накопилось большое желание у людей как-то обновить все это. Всех утомили старые, заскорузлые схемы. Например, патернализм, который вы упомянули, сам по себе является хорошей вещью, в нем нет ничего плохого. Просто, будучи связан с неправильными началами, например, с желанием грести под себя, он вырождается в очень уродливые вещи.

Сами по себе носители патернализма и эта вертикальная модель является хорошей и дает чувство защищенности. Она дает возможность распространить его на все общество от верхов и до низов, но это происходит только тогда, когда на верхах эти люди имеют импульс делать что-то для других, когда их целью не является собственная нажива. В такой ситуации, в людях есть желание действительно защищать и давать что-то людям, которые по каким-то параметрам являются более слабыми — имеют меньше власти, возможностей, меньше знаний. Когда люди начинают этим делиться, а желание делиться естественное, когда у человека чего-то много, то он хочет этим поделиться, естественно выстраивается этот вертикальный патерналистский момент, когда я что-то отдаю, а другой человек принимает. Но для того, чтобы это передалось, другой человек должен это принять и тогда это также передастся кому-то дальше.

Когда внешний патернализм дополняется внутренней противоположной схеме — я не хозяин, а слуга, потому что я знаю и научу, тогда все становится на свои места. Информация начинает передаваться, начинает выстраиваться доверие, тогда общество начинает выстраивать по схеме и без блокировок можно передавать информацию, устанавливаются обратные связи и появляется удивительная прозрачность вызвана доверием. В таких условиях легко получать обратную связь и легко себя корректировать. Тогда, кажется, что система себя корректирует, но на самом деле себя корректируют те люди, которые нацелены на служение и которые видят, что вот здесь немножко не так, надо изменить посыл немножко иначе. От чистоты лидеров в обществе зависит, насколько ощущение безопасности воцарится в обществе.

Есть ли у нас сейчас это ощущение безопасности?

— Какие-то элементы начинают появляться. Например, история с полицией, над которой общество сначала немного смеялась, оказалась очень хорошим начинаниям. Присутствие на улицах города, молодых людей, за которыми нет темной славы — успокаивает. Пусть это очень локальная инициатива, пусть те реформы, которых ждут, еще не состоялись, и осталось много старых вещей. Но эти моменты принадлежат к будущему — это уже что-то другое, реальные изменения. Теперь от того, что по улицам ездят машины с мигалками ты не чувствуешь страх, а наоборот, ты испытываешь ощущение защищенности. Понимаешь, что какие-то элементы порядка начинают появляться, и, по-моему, это очень правильный порядок. Этот порядок идет не от страха, а от желания сделать что-то хорошо, от сердца. От этих ребят идет ощущение, что они делают это по-честному, не ради того, чтобы иметь возможность сбивать с кого-то деньги, крышевать кого-то. Это совсем другие ценности.

Восточный фарватер, Татьяна ВОЛОНТЕРОВА, 10.12.2015