© Украинские Национальные Новости

 

Пятнадцатого января этого года депутат Верховной рады Украины от фракции «Народный фронт» Остап Семерак обратился в кабинет министров с просьбой рассмотреть его инициативу о вводе эмбарго на всю печатную продукцию, производимую на территории России. Поясняя свое предложение, депутат использует такие хорошо знакомые российскому гражданину конструкции, как «защита национальной безопасности и территориальной целостности», «отстаивание суверенитета и интересов Украины». Инициатива резко всколыхнула всю издательскую отрасль на Украине: несколько крупных издателей со сравнительно хорошо налаженным бизнесом активно поддержали эту репрессивную меру, объясняя это потенциальным позитивным эффектом для всей издательской отрасли в целом. Адепты эмбарго уверены, что с уходом российской продукции (которая, к слову, до последнего времени составляла почти 80% всех книг, продаваемых на Украине) с украинского рынка для местных издателей откроются широкие просторы для развития; кроме того, сторонники запрета надеются, что сразу после ввода таких мер украинское государство начнет активно помогать книгоиздательской отрасли. Противники же эмбарго отмечают, что отечественные издатели неспособны даже в течение двух-трех лет компенсировать ту значительную часть критически важной для Украины печатной продукции (в частности, речь идет об учебниках, научной и научно-популярной литературе, качественном нон-фикшене), которая поставляется из России. Так или иначе, украинский книжный рынок, очевидно, выходит из чудовищной стагнации, длящейся больше десяти лет. Мы обратились к четырем руководителям украинских издательств и попросили их рассказать о состоянии отрасли, положении украинской литературы и перспективах в отношениях украинцев и книги.
 

Дана Павличко

директор издательства «Основы»

Я мечтаю об уютном месте, куда с радостью будут приходить наши покупатели. К сожалению, в Украине почти нет книжных, в которых хочется проводить время. Большие книжные сети большей частью застряли в 90-х. Продавцы не знают свой товар, у них даже негде сесть; эстетически все это выглядит довольно ужасно. Я радуюсь тому, что начали появляться маленькие книжные, которые курируют свой контент и создают классную атмосферу для гостей.

Мы чувствуем, что читатель «Основ» хочет покупать книги и ему попросту не хватает книжных магазинов. Именно для него мы хотим сделать особенное место — где можно выпить кофе, посидеть в удобном кресле и поспорить с продавцом о том, какой лучший роман у Пола Остера.

Красивые книги — это и вправду наша цель. Мы хотим, чтобы наши издания не уступали лучшим иностранным. Для нас важно, чтобы все — от контента до обложки — было классное. Бывают и ошибки, но мы упорно работаем над улучшением себя и своих книг. Наш читатель должен получить интеллектуальное и эстетическое удовольствие — положить книгу «Основ» на полку и каждый раз улыбаться при ее виде. У меня обсессивная любовь к книжкам, и я хочу это чувство передать другим.

Для нас большая честь и удовольствие работать с такими иллюстраторами, как Лера Схемка, Сережа Майдуков, Лена Васык, Юлия Соботюк, Полина Дорошенко. Сейчас благодаря безумно талантливой Ане Копыловой мы готовим Криминальный кодекс Украины с иллюстрациями художника Никиты Кравцова.

Что касается книжной иллюстрации в целом, то ситуация пока на стадии развития. В публичном поле довольно мало иллюстраторов, которые делают действительно интересный контент. Мне очень нравятся книги от дизайн-студии «Аграфка». У них самые интересные детские издания в Украине. Неудивительно, что их знают и любят за границей.

Книжный дизайн в Украине тоже только начал развиваться. До сих пор большая часть книг, изданных у нас, приводит в ужас. Заходя в книжный, скажем, в Лондоне, вы там не найдете книгу с плохим дизайном. Будут издания, выполненные в разной эстетике, для разных рынков, но все будет исключительно качественное с точки зрения графического дизайна. Самое странное — что украинские книги, изданные в советское время, были гораздо красивее, чем то, что мы видим сейчас.

Книжный рынок в России развит гораздо лучше, чем в Украине. Это неудивительно. Для этого в РФ были все условия. В Украине ситуация плачевная. За двадцать пять лет украинской независимости ничего не было сделано для культуры или конкретно для издательств. Но в последнее время мы видим качественные улучшения. Издатели делают значительно более интересный контент, и мы начинаем конкурировать с книгами из России. Главное — вовремя покупать права на иностранные книги и переводить их на украинский. Таким образом украинские читатели не просто будут читать украинские переводы, но и потреблять продукт отечественных издательств.

Каждый год украинский рынок растет приблизительно на 5%. Украине нужно побороть коррупцию, и только тогда сможет развиваться бизнес — книжный в том числе. Но очень стремительно развиваться сложно, так как издание книг — очень трудоемкий процесс. Издание книги требует минимум полугода, а то и года-двух. Также нужны квалифицированные кадры — переводчики, редакторы, иллюстраторы и так далее. Их нужно взрастить. Это не происходит за ночь. А украинские университеты в сфере книгоиздания зачастую выпускают людей, неспособных работать в отрасли.

Эмбарго это вообще глупо и архаично. Я категорически против запрета на ввоз книг российского производства, так как это не сделает ничего положительного для украинского рынка и лишит украинских читателей разной литературы, которой, к сожалению, на украинском нет (и нескоро будет). Политики больше склонны к популизму, нежели к построению условий для развития той или иной сферы. Вот мы и боремся с ветряными мельницами.

Государство крайне необходимо в сфере культуры. Оно должно предложить стратегию развития культуры как важной составляющей общества и создавать условия для культурных инициатив. Государство может участвовать во всем — от пропаганды чтения (к слову, Украина — одна из самых нечитающих стран мира) до налогообложения издателей.

Но меня лично не интересуют государственные гранты. В первую очередь я хочу прозрачных и экономически обоснованных методов для развития издательств, книжных, библиотек и так далее, хочу решения важнейших проблем: коррупции, отсутствия структурных реформ, отсутствия экономического развития, отсутствия культурной стратегии государства.

Книжный бизнес, как всё в Украине, развивается вопреки. В условиях войны, коррупции и тотальной депрессии появляются новые издательства, книги, проекты. Это вдохновляет и дает надежду на то, что, когда мы полностью встанем на путь развития, украинских издателей будет уже не остановить.
 

Алексей Жупанский

руководитель «Издательства Жупанского»

Мне, со своей стороны, трудно судить о 50% «проседания» украинского издательского рынка. То есть я не знаю, кто, как и по каким критериям вел подсчеты этого самого проседания. Если речь идет о миллионных тиражах насыщенных «оруэлловской» историей мира учебников, которые, например, бывший министр культуры и образования Табачник штамповал на своих собственных типографиях и госзаказ на которые он же сам и выписывал, то теперь — да, такого сейчас вроде бы нет. В таком случае, может, и действительно можно говорить о неких «проседаниях». Если же вести речь о нормальных издательских процессах, а не о разгонах непонятных тиражей непонятно чего, то как раз условно с 2013 года я наблюдаю небывалый подъем украинского книжного рынка — за эти несколько лет вдруг появилось очень много новых издательств и издательских проектов, в то время как раньше эта сфера больше напоминала болотце, в котором все всех знают, а новые «буратины» не очень-то стремились на рандеву к «черепахе Тортиле» за золотым ключиком, потому что раньше ключик этот был вовсе не золотым и даже не серебряным... Вряд ли на стагнирующий, сокращающийся рынок ринулись бы новые игроки, как мы сейчас наблюдаем. Кроме того, поскольку я постоянно работаю с иностранными правами на издание переводной литературы, могу сказать, что сейчас стало в разы труднее приобрести такие права на украинское издание — возросла конкуренция, правообладатели устраивают своеобразные аукционы между украинскими заинтересованными сторонами и т.д., чего раньше в принципе не было и права на украиноязычное издание мировых бестселлеров можно было приобрести за относительно невысокие суммы. Работая на украинском книгоиздательском рынке, я также могу судить о возрастании некоторых тиражей украиноязычной переводной литературы — с какой-нибудь 1000 (в лучшем случае 2000) экземпляров до 3000—5000, 10 000, 30 000 и даже больше. Раньше такие цифры для украинского книжного рынка были просто немыслимы. Выходят даже украинские переводы российской классики — Достоевский, Замятин, вон Сорокина переводили, хотя мне трудно представить, как хорошо перевести Сорокина — у него филигранно отточенная стилистика, и любое вмешательство может все испортить, но тем не менее делают. А если говорить о топовых украинских писателях, то сейчас за автографом, например, Андруховича, Шкляра, Жадана, Костенко или Матиос выстраиваются очереди по десятки метров, а тиражи их новинок превышают 10 000 экземпляров, о чем раньше можно было лишь мечтать. Так что если это «проседание» рынка — то оно меня вполне устраивает.

Мне трудно судить обо всем спектре современного украинского книгоиздания — возможно, есть необходимость в господдержке каких-нибудь социально важных или культурообразующих, образовательных издательских инициатив, которые не очень выгодны в коммерческом плане, но нужны для гармоничного формирования современных культурных реалий. Если же говорить конкретно о нашем издательстве — мы сейчас не чувствуем необходимости в господдержке. Хотя было бы неплохо, если бы государство выделяло адекватное финансирование государственным же библиотекам, чтобы они имели возможность обновлять свой книжный ассортимент новой актуальной литературой. И еще — упрощение, а то и снятие налогообложения для книжных магазинов и уменьшение в сторону ноля арендной платы за помещения для них. Как по мне — это и была бы самая лучшая поддержка и издательскому, и библиотечному делу.

Если честно, предыдущий опыт работы госструктур на книжном поприще нашептывает мне, что ничего нового/хорошего от сформированного недавно Украинского института книги ждать не приходится. Я до сих пор еще ни разу не видел, чтобы госинициативы, действия или вообще любые государственные телодвижения в этой сфере приносили хоть какой-нибудь видимый результат. Все это, как всегда, рискует быть погребено под всепобеждающей пеленой вездесущей бюрократии кабинетных деятелей, уютнее всего чувствующих себя среди запыленных гор могущественных бумажек, под которыми они умеют ловко хоронить любое, даже самое благое, начинание. С другой стороны, конечно, хочется надеяться на лучшее, хотя опять же опыт и банальная логика подсказывают, что пока-то не стоит.

Было бы неплохо в первую очередь решить пять самых крупных проблем.

1. Почти полное отсутствие нормального финансирования библиотек — это лишает их возможности комплектовать свои фонды актуальной книжной продукцией.

2. Отсутствие государственных льгот для книжных магазинов (упрощение получения помещений для аренды, минимализация арендной платы и налогообложения).

3. Отсутствие в Украине общемировой практики квотирования книжной продукции в магазинах, когда 60—80% на полках магазинов — это обязательный процент книжной продукции отечественного издателя.

4. Отсутствие внятных механизмов борьбы с ввозом контрафактной книжной продукции из Российской Федерации. Неэффективные механизмы пошлин на ввоз книжной продукции из Российской Федерации — они вроде бы есть, но по факту очень странно реализуются: когда ввозная книжка условного российского издательства на полке украинского книжного магазина имеет стоимость меньшую, нежели такая же книжка, изданная в Украине, — приходит понимание, что что-то здесь работает немножко не так или не работает вовсе.

5. Идиотская политика банков касательно международных валютных операций — когда платежные поручения по оплате авторских прав мурыжатся в валютных отделах по несколько месяцев, а то и по полгода, в результате чего страдает имидж украинских издателей и соответственно — имидж самой Украины и отношение к нам в мире. За границей не могут понять — как это по несколько месяцев отправлять простую оплату по подписанному договору, а у нас это, насколько я понимаю, негласное распоряжение Нацбанка — как можно дольше задерживать валютные операции. Причем самое обидное, что как только дело доходит до того, что какому-нибудь клопу из правительства вдруг срочно надо забросить в офшор пару честно украденных миллиардов, то тут нет никаких задержек по трансферу — то ли дело пара сотен евро выплат за авторское право!

Что касается эмбарго: как показывает опыт, любые запреты, особенно если это касается культурной сферы, неэффективны, а то и имеют обратный эффект «сладости запретного плода», когда, например, негласный запрет в СССР культурных проявлений «загнивающего Запада» привел к небывалой популярности этих самых культурных проявлений. Если речь идет только лишь об идеологических предпосылках, то тут достаточно будет просто соблюдать закон о распространении антигосударственных, экстремистских и тому подобных материалов и соответственно наказывать и штрафовать любителей ввозить из Российской Федерации весь этот монархо-фашистско-православно-коммунистический шовинистический бред, написанный и изданный под патронатом ФСБ, — я имею в виду этот адский паноптикум с «попаданцами» (после смерти Сталин превратился в пчелу и снова попал в 41-й год, где начал громить врага всеми доступными пчеле с интеллектом генералиссимуса методами) или чудную серию «Украина в огне» или как-то так, где еще в 2010—2012 году определенные литераторы влажно фантазировали об «освобождении Украины, которая на самом деле не Украина, а Россия, от банд механических бандеровцев и космических рептилоидов». Я уж не говорю о чудесных «научных разведках» деятелей по типу главного бородача всея евразийского мира Дугина и фашистско-большевистской некропублицистике бывшего харьковчанина Эдика Лимонова — все это стоило бы запретить прежде всего в самой России: подобные вещи больше всего навредили и навредят еще больше именно самой стране, их породившей. Что касается остальной, не окрашенной антигуманным бредом, книжной продукции российского производства, то здесь, на мой взгляд, достаточно лишь адекватных пошлин на ввоз этой продукции и, как я уже упоминал ранее, соблюдения квотирования в книжных магазинах — и все будет хорошо. А запрещать не надо — запреты ведут к мученичеству и излишней сакрализации объекта запрета.

Раньше, три-четыре года назад, я, безусловно, чувствовал конкуренцию с российскими издательствами и книгопродукцией из России. Поскольку наше издательство специализируется на переводной литературе, мы были в ситуации, когда украинский рынок был завален всем спектром российской переводной книжной продукции с ее миллионными тиражами, рассчитанными на все постсоветское пространство, ввозные пошлины или стремились к нулю, или книжки вовсе ввозились контрабандным путем, и соответственно в магазинах эти книжки стоили копейки, особенно по сравнению с украинской книжной продукцией, тираж которой редко превышал 2000 экземпляров и соответственно цена каждого отдельного экземпляра отечественного издательства получалась гораздо выше ввозного российского; добавьте к этому принцип «какая мне разница, на каком языке читать, — лишь бы дешевле» и сами поймете, что такую ситуацию даже трудно назвать конкуренцией — это было скорее банальное выдавливание с рынка и ползучее уничтожение, по крайней мере, некоторых направлений украинского издательского дела. Сейчас же «ощущение конкуренции» если не исчезло совсем, то как минимум оно уже не так чувствуется — как я уже говорил ранее винтервью для «Слампа», сейчас многие украинские читатели осознали важность знакомства и потребления мировой культуры через парадигму родного языка и родного культурного базиса — соответственно, например, рынок украиноязычной переводной литературы значительно оживился, и наше издательство сейчас гораздо меньше чувствует конкуренцию со стороны российских издательств, но это не означает, что ее нет совсем.

Опять же раньше, года два-три назад, касаемо издательской отрасли я бы, возможно, согласился с определением «провинциальная», но сейчас я наблюдаю качественный рост издательских проектов, новые методы продвижения на рынке книжной продукции, запуски новых амбициозных книжных проектов и новых издательств и даже появление частных библиотек, тесно связанных с образовательными проектами, которые запускаются молодыми, умными и амбициозными людьми, — так что сейчас я бы не характеризовал украинскую книжную отрасль как «провинциальную»: все самое интересное только начинается, и это вселяет в меня, как в участника рынка, оптимизм.

Ближайшие тенденции — переход от количества к качеству книжных проектов: рынок динамично развивается, и скоро на нем станет тесновато, конкуренция ужесточится, но в итоге от этого выиграет конечный потребитель.

Если же говорить о литературе, то здесь стоит разделять. Например, детская литература и поэзия у нас, как мне кажется, вообще никогда не страдали «провинциализмом» и традиционно всегда считались достаточно развитыми. С современной прозой, конечно, сложнее — по большому счету здесь можно употребить это или любое другое синонимичное определение: вторичная, без своего лица, до сих пор не имеющая литературной заявки мирового уровня и т.д. Но процесс идет, где-то, пока еще в андеграунде, бурлят невидимые для широкой общественности литературные котлы, молодые авторы подкидывают туда поленья своих литературных концепций и размешивают свое алхимическое варево, которое, надеюсь, скоро начнут разливать в бутылки и отправлять в широкое плавание мировым литературным океаном. Одним словом, украинская проза — да, сейчас болеет вторичностью и провинциализмом, но что-то мне подсказывает, что это ненадолго.

Если развивается книжный рынок, присутствует культурный запрос, то соответственно и литературе некуда деваться — она будет развиваться и «наращивать мышцы», что мы сейчас наблюдаем, хотя и не с такой динамикой, как хотелось бы. В конечном итоге, думаю, с украинской литературой все будет хорошо. Будут свои взлеты и временные провисания местных вдохновений, локальные восторги и вспышки зарубежного интереса. В конце концов, уверен, рано или поздно нам тоже дадут эту обетованную Нобелевку, и тогда все причастные наконец вздохнут свободнее и начнут создавать просто хорошую литературу, без оглядки на недополученные регалии. Потому что в конечном счете литература — это всегда игра с собой на поле культуры, или игра культурой на поле своего воображения, или и то и другое вместе. А значит, покуда у нас есть культура, будет и литература, надеюсь, не самая скучная в мире.
 

Анетта Антоненко

владелец и руководитель издательства «Видавництво Анетти Антоненко»

Современная украинская литература кардинально отличается от российской. У вас основные позиции заняли «гранды», и сдвинуть их невозможно. В Украине же практически нет конкуренции, поэтому успеха может достичь даже дебютант, если правильно продумана стратегия издательства.

Относительно переводной литературы еще проще: покупать права на переводы на территории Украины на двух языках — и русском, и украинском, переводить и издавать книжки быстрее, чем в России. Издание книг в Украине экономически выгоднее, потому что дешевле.

Но это, конечно, не значит, что нет проблем: низкая покупательная способность населения, отсутствие плановых государственных программ, направленных на продвижение чтения (это скорее дополнительный фактор для развития и формирования «культа» чтения), малое количество развитых книжных сетей и их неэффективная работа, демпинг некоторых украинских издателей в ценовой политике, полное отсутствие кредитования отрасли.

Сейчас в Украине общество сильно политизировано, часто в выборе книг издатели берут во внимание причинно-следственные связи происходящего в стране и большой интерес читателей к историческим событиям. Цена тоже влияет. Российские книжки на порядок дороже украинских, хотя автор один и тот же (я имею в виду переводы).

Конечно, есть проблемы со школой переводчиков, есть проблема преемственности между поколениями переводчиков, формы передачи опыта и т.д. Ведь есть великолепные переводчики старой школы, подрастают молодые и талантливые. Для развития школы перевода надо прежде всего давать работу переводчикам. Звучит абсолютно логичное требование о создании государственного фонда для оплаты услуг переводчиков: это необходимо было сделать еще лет десять назад, когда активно начали создаваться информационные центры во всех странах, которые занимались продвижением своих авторов в мире и давали гранты для иностранных издателей и наоборот — для развития внутреннего рынка. У вас же тоже есть такой государственный фонд — Институт перевода.

Это очень объемный вопрос — что происходит с украинской литературой, и ответить на него однозначно очень сложно. Каждый издатель работает в своей нише. Я, например, издаю в основном молодых (это скорее экспериментальная литература) и даю автору и его книге шанс, но с определенными условиями. Автор должен много работать над имиджем, быть человеком креативным и публичным. За «молчаливых» авторов старшего поколения я берусь редко, они очень консервативны и не привыкли работать «на свое имя» и ублажать капризную публику, а без этого сейчас очень сложно.

Когда вышел квир-роман Юрия Яремы «Тепло його долонь», сначала не было никаких проблем. Книжка как книжка. Не вижу радикализма в ее издании. Прошли первые презентации во Львове на Форуме издателей, автограф-сессии. Людей пришло много. Хотя нас аккуратно предупреждали, чтобы мы приняли меры предосторожности. Мы все учли, но ни погромов, ни тотальной агрессии не было. Самое интересное началось в Киеве на официальной презентации. Но это только усилило интерес читателей к книжке. Пресса писала о книге толерантно и неагрессивно.

На украинском рынке явно сильные пробелы в научно-популярных жанрах. Литературу non-fiction сейчас начали издавать несколько издателей, и я думаю, что ниша очень скоро будет заполнена. Два-три года — и если издателей не будут «трогать»…

Не думаю, что только украинская литература страдает провинциализмом. Да и дело не в провинциализме. Я издаю талантливых, харизматичных авторов, критерии выбора у меня свои: текст или «цепляет», или нет. Молодые авторы (до 30 лет) выросли уже в других условиях, часто владеют несколькими иностранными языками, очень активно участвуют в разных литературных фестивалях и форумах. Это дает им импульс писать иначе.

Меня, например, давно раздражает эта показная любовь европейцев к текстам про наше советское прошлое, про наш «коммунизм», теплую водку в подъездах и вареную колбасу... Я понимаю, что это наша история, но нельзя реагировать только на такие тексты. От этого и идет ощущение «провинциализма». Я думаю, что со временем ситуация изменится.
 

Юлия Орлова

генеральный директор издательства «Виват»

Очень много, к счастью, разговоров о книгоиздательском бизнесе, но до обсуждения инфраструктуры распространения дело не доходит. А это настолько многогранная задача, что можно обсуждать бесконечно. Аренда — самая затратная составляющая. Именно поэтому мы и просим поддержки государства в виде монетизации затрат на аренду. Все остальные затраты, безусловно, должны и готовы нести собственники книжных магазинов. Без такой поддержки наш книжный бизнес не выдерживает имеющихся арендных ставок.

На сегодня российская книга дороже отечественной процентов на тридцать. Это существенный экономический фактор влияния в сторону выбора украинской книги. Многие издательства активно пытаются занять пустующие ниши, появляется деловая литература, хиты и мировые бестселлеры на украинском языке, причем зачастую раньше, чем в России. Нам нужно немножко времени.

Для быстрого роста необходима государственная целевая программа поддержки книгоиздательского бизнеса. С моей точки зрения, она должна включать:

— создание фонда оплаты переводов на украинский язык;

— создание прозрачной системы закупок в библиотеки новинок украинских издательств, хотя бы по двести экземпляров каждого наименования, за исключением брошюр, методичек, раскрасок и тому подобного;

— монетизацию арендных ставок при открытии книжных магазинов.

Это реально небольшие деньги для государства, но это поможет сохранить отрасль и качественно улучшить издаваемый нами всеми продукт. Все эти предложения активно обсуждаются в нашем книгоиздательском мире.

Если говорить о ситуации в книгоиздательском бизнесе в целом — трудно говорить о ренессансе, когда совокупный тираж по отрасли упал на 50 процентов относительно 2013 года. Но вместе с этим украинский читатель стал гораздо требовательнее, он способен оценить и качество текста, и качество иллюстративного материала — и это вдохновляет нас на поиск новых интересных проектов. В этом смысле мы действительно надеемся на динамичный рост, на расцвет украинской книги.

Абсолютно несправедливо характеризовать украинскую литературу как провинциальную. Украинский читатель крайне требовательный. И если полиграфическое исполнение очевидно, то качество текстов — только после прочтения. Получение Жаданом премии «Ангелус», Софией Андрухович — премии Конрада говорит о международном признании нашей современной украинской литературы.

Сейчас много работы авторов с редакторами издательств. Мы совместно хотим, чтобы выпускаемые книги были настоящей литературой. Это работа над сюжетной линией, над качеством текстов, над выписыванием персонажей при сохранении лексики автора. Писатели затрагивают и самые «неудобные», провокационные темы, не боятся жанровых переплетений — это очень интересно. В этой связи я ожидаю как появления новых интересных имен в украинской литературе, так и мировой известности украинских авторов. По крайней мере, наше издательство «Виват» участвует практически во всех крупных международных выставках, и мы сделаем все, зависящее от нас, чтобы наших авторов узнали за пределами нашей страны.